ПРЕЗИДЕНТ
ИЗБРАН: ЧТО ЖДЕТ ЭЛИТУ?
(По поводу книги О.В.
Гаман-Голутвиной
“Политические элиты России.
Вехи исторической эволюции”.
М., “Интеллект”, 1998, 430 с.)
1. Российская элита: условия
становления
Книга доктора политических наук
Оксаны Гаман-Голутвиной “Политические элиты России. Вехи исторической эволюции”, по существу, первое исследование
эволюции российской политической элиты как специфического феномена отечественной
истории, во многом определившего развитие страны. Следует согласиться с автором:
“практически все российские революции и все успешные российские
модернизации представляли собой “революции сверху” (О. Гаман-Голутвина. “Политические элиты России. Вехи исторической модернизации”,
стр.3).
Опираясь на обширный фундамент
отечественных и зарубежных исследований, автор, с позиций междисциплинарного
социо – культурного анализа, убедительно раскрывает тезис о доминирующем
влиянии политической элиты на траекторию общественного развития России. В отличие от Западной Европы и Америки, “в России государство строит
общество” (Указанное сочинение, стр.3). Выступая, нередко вынужденно, в
качестве субъекта модернизации, элита
является ее архитектором и несет всю полноту исторической ответственности за
успех или неудачу реформ. В последнем случае, как свидетельствует
отечественный опыт, ставкой может стать само существование элитарных слоев
общества. Мучительный характер переживаемого Россией очередного “смутного
времени” лишь подчеркивает значимость исследования путей и средств преодоления
исторического тупика.
На
длительном историческом интервале, от Киевской Руси до России
посткоммунистической, автор прослеживает зарождение и становление российской
политической элиты; ее последовательные социальные реализации: их возвышение,
зрелость и причины упадка; механизмы рекрутирования элиты и ее ротации;
анализирует структуру отечественной элиты и внутриэлитные противоречия;
взаимоотношения основных исторических акторов:
верховная власть – правящая элита – внеэлитные слои населения; конфликты по линиям: элита – внеэлитные слои
общества и элита – контрэлита.
Автором
монографии предложена плодотворная идея взаимообусловленности
мобилизационного типа развития (МТР) общества и механизмов элитообразования.
Развитие по мобилизационному типу было, в сущности, предопределено
географическими, климатическими и внешнеполитическими факторами существования
Руси – России. Неблагоприятные природно-климатические и демографические
условия, скудость производимого прибавочного продукта, в сочетании с
необходимостью веками отстаивать свою независимость, сформировали российское
государство по типу осажденного лагеря. Это обсловило приоритет политического
начала в жизни общества над экономическим, вызвало к жизни “служилую” модель
рекрутирования правящего класса и привело к формированию характерного
социально-психологического типа его представителей.
Используемый автором
методологический подход, позволяет углубить понимание скрытых пружин многих
исторических событий и движущих мотивов их участников. Как известно,
непосредственные реакции социума на вызовы истории проявляются в виде
принимаемых политических решений. Однако выбор тех или иных политических
реакций, сам их характер – обусловлен нормами культуры данного социума,
сложившимся национальным социально-этическим и социально-психологическим
генотипом. ( Классический пример:
выход из Великой депрессии 30-х годов элиты США и Германии искали в
противоположных направлениях). На страницах монографии, взамен упрощенного, а
порой откровенно плоского толкования событий, возникает объемный исторический
процесс во всей его сложности и противоречивости.
На наш взгляд, О. Гаман-Голутвиной
удалось выстроить безупречную логику научного исследования. Место предвзятых интерпретаций и
умозрительных конструкций официальной историографии последних десятилетий
заняли объективные потребности выживания страны и неумолимые закономерности исторического процесса. Именно они обусловили политико-центричный
характер российского государства и необходимость на протяжении столетий иметь
многочисленный служилый класс, в лице последовательно сменявшихся боярства
– дворянства – имперской бюрократии – коммунистической номенклатуры. Те же
потребности обороны, на протяжении большей части российской истории, вынуждали необходимость сверхконцентрации
ресурсов в руках национального Центра. Это неизбежно приводило к угасанию и
свертыванию местного самоуправления – этих первичных ростков, из каких на Западе,
уже в новое время, выросло гражданское общество. Драматические последствия его
отсутствия Россия в полной мере ощутила в ХХ столетии.
2.
Верховный правитель – элита: извечный конфликт
Значительное место в книге отводится
исследованию природы напряженного конфликтного взаимодействия верховной власти
и правящего класса, придавшего многим страницам российской истории характер
кровавой драмы. Показано, что cущность этого вековечного конфликта обусловлена
специфическими социально-политическими функциями упомянутых акторов. Известно,
что благополучие правителя определяется благополучием государства. Поэтому, при
мобилизационном типе развития, важнейшей
функцией верховной власти является
инициирование импульсов модернизации под давлением внутри- или
внешнеполитического кризисов, либо их наложения. (Указанное сочинение, стр.63).
В свою
очередь, задачи модернизации
обуславливают необходимость формирования эффективного правящего класса как
инструмента достижения целей развития. Иным инструментом ее осуществления в условиях МТР
верховная власть не располагает и потому вынуждена формировать элиту “сверху”.
Принципиальным, для создания
политической элиты мобилизационного типа,
является также перманентный дефицит ресурсов, необходимых для выживания
и развития государства.
Справедливости ради следует
отметить, что формируемые властью цели
государственной деятельности
отнюдь не всегда отвечают реальным потребностям страны. Примеры этого в
отечественной истории не единичны. Так перенос Иваном Грозным военных действий
с южного театра (крымские татары) на западный (“на Германы”), стратегически был неоправдан, вызвал
безуспешное сопротивление правительства Алексея Адашова, и стал одной из предпосылок
упадка России периода “смутного времени” (А. Янов. Тень Грозного царя.-
М,.1997, с.69 - 72).
Завоевание
Средней Азии вызывало негативную оценку уже у наиболее дальновидных
современников. Комментируя взятие Ташкента, правительственный деятель того
времени П. Валуев запишет в своем дневнике: “Ташкент взят... Никто не знает,
почему и для чего” (П. Валуев. Дневник. Т. 1-2. - М.,1961, с. 60-66).
Астрономические
затраты на создание советского гипертрофированного ядерного потенциала,
способного многократно уничтожить все живое на планете, были произведены
на глазах старшего поколения россиян.
Нескончаемая
нехватка всего определяла стремление верховной власти взять под контроль
максимально-возможный объем ресурсов, подчиняя для этого все политические силы
и институты общества.
Сочетание
указанных обстоятельств заложило ключевое противоречие не только между интересами
государства и общества, но и конфликт интересов верховной власти и правящего
слоя. Последнее обстоятельство
обусловило многовековую борьбу верховной власти с инструментом
осуществления своей политики – правящим классом.
Российская
история постоянно ставит перед отечественной политической элитой вопрос о ее
профессиональной пригодности. В качестве субъекта модернизации именно
эффективность правящего класса определяет благополучие или крах государства. И
в этом смысле сподвижники и потомки Ивана Калиты проявили много больше
патриотизма и политического здравомыслия, нежели номенклатура времен последних
генсеков или правящие кланы современной России.
Для нужд
государевой службы идеалом является однородная, максимально разобщенная и
абсолютно лояльная правящая среда, предельно мобильная и потому
организуемая по военному образцу. Именно такой она нужна верховной власти.
Способом обеспечить служебную годность российской элиты издревле стало
наделение землей, поскольку иными “платежными средствами” скудная
государственная казна просто не располагала. Именно землевладение -
собственность на землю - в качестве коренного социально-экономического факта,
стало, как убедительно показано автором, основой последующего политического
упадка правящего боярского, а затем и дворянского сословия.
3.
Правящий класс: исторические метаморфозы
Обладая
наследственной собственность на землю,
боярство экономически не зависело от верховной власти и, последовательно
сокращая свои обременительные государственные обязанности, постепенно
утрачивало служебную годность. Это поставило власть перед необходимостью
реорганизации наличного правящего слоя, проводя жесткую ротацию, нередко в
форме террора, а также поиска замены
боярству, путем создания нового служилого сословия – дворянства. Начало
процессу замены положил Иван Грозный. Реформы Петра 1 завершили становление
дворянства в качестве новой модификации правящего слоя.
Однако и
дворянство, став доминирующим элементом правящего сословия и получив из рук
верховной власти земельные поместья во временное владение на условиях службы,
стремилось превратить их в наследственные вотчины с тем, чтобы обрести
независимость от той же власти.
Добившись в царствование Петра 1 наследных прав на землю и вырвав у
Екатерины П освобождение от государственной службы, вчерашний служивый класс
вновь неизбежно деградировал, теряя
эффективность инструмента развития. Из
проводника модернизации он превратился вначале в консервативное начало, а затем
и в иждивенца государственной власти. Тем самым оказался отброшен
основополагающий принцип мобилизационного развития - всесословность
государственных обязанностей.
Необходимость
для верховной власти держать правящий класс в узде и стремление элиты вырваться
из-под тяжкого государственного пресса, обусловили их вековой ожесточенный
конфликт. И эта борьба с правящим сословием на протяжении столетий
сопровождалась народным сочувствием царской власти, сохранявшей в глазах
внеэлитных слоев образ народной заступницы.
К тому же, интенсивное
обновление господствующей элиты открывало для наиболее одаренных
представителей низов возможность
повышения социального статуса. Столь длительная поддержка верховной власти
внеэлитными слоями позволила И. Солоневичу определить российскую власть как
народную монархию (И. Солоневич. Народная монархия. - М., 1991.).
К
царствованию Александра 1 высшие слои
дворянства, трансформировались в землевладельческую аристократию, исчерпав свой
модернизационный потенциал. В связи с чем верховная власть все больше
предпочитала опираться на высшую бюрократию, отказываясь от услуг
представителей дворянства при разработке стратегических решений развития.
Именно этим обусловлены поручения подготовить проект конституционной реформы
Сперанскому и проект крестьянской реформы - Аракчееву. По мнению О.
Гаман-Голутвиной, главной причиной провала указанных реформистских попыток было
отсутствие эффективного инструмента модернизации в лице правящего класса и
неготовность верховной власти прибегнуть к мерам насилия по отношению к нему.
Судьбы
Петра Ш и Павла 1 были весьма наглядным уроком для их
наследника. (О. Гаман-Голутвина. Политические элиты России. Вехи исторической
эволюции. - М., 1998, с. 157-158).
Декабрьское
восстание окончательно убедило верховную власть в недостаточной лояльности дворянской
элиты и необходимости переноса
социальной опоры на бюрократию при проведении назревших социально-экономических
преобразований. Не случайно, за время царствования Николая 1
последовательно были учреждены девять ( ! ) секретных комитетов для
решения крестьянского вопроса. Необходимость подготовки и проведения аграрной
реформы обусловила очередную реорганизацию правящего слоя, вызвав к жизни
имперскую бюрократию. “Русская... бюрократия была создана... Николаем 1 в
качестве опорной точки для освобождения крестьян: не было никакой...
возможности реализовать освобождение крестьян, опираясь... на дворянский
государственный аппарат” (И. Солоневич. Народная монархия. - М., 1991, с. 44).
Пройдя
за период 1825 - 1917 год сложный эволюционный путь, российская бюрократия
сошла с исторической сцены вместе с российской империей, став одной из главных
причин ее крушения. Среди основных факторов упадка бюрократии автор книги
называет сословное блокирование механизмов ротации, низкий уровень массовой
компетенции и вековечное казнокрадство. Выразительную характеристику
отечественной бюрократии дал А. С. Пушкин:
“От канцлера до последнего протоколиста все крало и все было продажно”.
(А. Пушкин. Заметки по русской истории ХХVШ в. // Полн. собр. соч. в 16 т. - М.
- Л., 1949. - Т.11.) Увы, классик был
прав, и мало что изменилось в
современной России.
Немалый
вклад в крушение империи был внесен и российской контрэлитой в лице
радикально-революционной интеллигенции. Именно она, вполне в духе
российских традиций, стала доминировать в среде интеллигенции, возобладав над
ее буржуазно-демократическим течением, что в принципе исключило возможность
диалога с властью.
Более того, каждый акт политического радикализма, как
попытка ускорения политического развития страны, вызывая волну “охранительной”
реакции, отбрасывал общество далеко назад.
В советский
период мобилизационный тип развития государства не только сохранился, но и
приобрел еще более отчетливо выраженный характер. Вполне закономерно получили дальнейшее развитие и законченное выражение
типичные черты мобилизационно-служивого типа рекрутирования элиты: “привилегии в обмен на службу”,
беспрецедентного масштаба террор в качестве механизма элитной ротации и
стремление элит обезопасить себя,
поставив репрессивную верховную власть под свой контроль. Последнее, со времен
Брежнева, стало реальнстью.
Объективными
предпосылками модернизационного проекта 1990-х годов стали созданные к тому
времени: промышленно-экономический потенциал, способный производить основную
массу необходимых ресурсов и военно-стратегический паритет, обеспечивший СССР геополитическую неуязвимость. Тем
самым, впервые в истории России, появилась возможность отказа от
мобилизационной модели развития и перехода к инновацинной модели, на основе
которой развиваются западные демократии.
К концу 1980-х годов возникли также
и субъективные предпосылки указанного перехода, поскольку в недрах номенклатуры
окончательно сложились субэлитные кланы и корпорации, стремившиеся
“конвертировать накопленные разнообразные ресурсы... в реальную политическую
власть или экономический капитал”. (О. Гаман-Голутвина. Политические элиты
России. Вехи исторической эволюции.- М., Интеллект, 1998, с.339.)
Начало
правления М. Горбачева ознаменовалось
традиционной политической чисткой “старой” элиты и использованием отработанной
десятилетиями, “номенклатурной” модели элитообразования. Однако, по мере
накопления капитала, социальные группы - его обладатели все отчетливее заявляли
о своих интересах, претендуя на самостоятельную политическую роль и
трансформируясь во влиятельные политические силы. Тем самым обозначилась
возможность перехода от политико-центричной к экономико-центричной модели
формирования правящей элиты; от “служебно-номенклатурного” принципа элитообразования к принципу
элитного плюрализма.
4.
Президент избран: что ждет правящий класс?
Один из важнейших выводов О. Гаман-Голутвиной касается “ возможности и
необходимости перехода России к инновационному типу развития на рубеже ХХ1
века. “Однако этот уникальный исторический шанс был упущен”. И не столько вследствие неконцептуальности
реформ, сколько в результате продуманного и сознательного выбора: экономическое
господство номенклатуры было оплачено ценой
отказа от идей развития (О. Гаман-Голутвина. Политическая элита России.
Вехи исторической эволюции. - М., 1998,
стр.341). И это в то время, когда речь идет о национальном
самосохранении (А. Уткин. Патриотизм - невидимая рука истории. “Независимая
газета”, 12.04.2000).
Книга О.
Гаман-Голутвиной стала значительным событием отечественной политологии,
своеобразно и убедительно осветив многие дискуссионные вопросы отечественной
истории.
Однако еще более важно, что сформулированная автором
концепция позволяет предвидеть возможное развитие современного политического
процесса. Попытки
верховной власти проводить политику в интересах демократической
модернизации неизбежно столкнутся с
недостаточной эффективностью и своекорыстием сформировавшегося в период 1985
–2000 годов правящего слоя. Годы реформ убедительно продемонстрировали
его неспособность действовать с позиций национальных интересов России.
Дальнейшее очевидно: либо
предвыборные лозунги нового президента останутся лишь предвыборной риторикой,
либо России предстоит очередной виток элитной ротации. Ее масштаб и степень жесткости будут
определяться последовательностью верховной власти с одной стороны, и
способностью правящего слоя усваивать уроки истории – с другой.
Работа
вызывает желание продолжить дискуссию по многим актуальным вопросам.
Обозначим лишь некоторые.
Итоги
проводимых “реформ” в полной мере демонстрируют уровень “профессиональной
пригодности” постноменклатурного правящего слоя в качестве инструмента
развития. Естественно возникает вопрос: какие социальные группы современной
России способны взять на себя эту роль, есть ли такие силы вообще ?
О.
Гаман-Голутвина справедливо указывает, что одной из фундаментальных предпосылок
национальной катастрофы 1917 года стал цивилизационный разрыв между
господствующим слоем и основной массой населения России, жившим в другом
историческом времени. Этот разрыв сформировался в течении примерно трех
столетий в ходе последовательных циклов модернизации. Известно также, что после
революции основная масса коммунистической элиты и советской интеллигенции вышла
из внеэлитных слоев общества. Из этого можно предположить, что стартовые
условия для основной массы населения, в первом приближении, уравнялись. Тем не
менее, сохраняется ощущение значительного социо-культурного разрыва между
правящей элитой и внеэлитными слоями, хотя и меньшего масштаба по сравнению с
дореволюционным. Свидетельствует ли сказанное о не преодоленном историческом
наследии или ситуация цивилизационного раскола воспроизводится в условиях конца
ХХ – начала ХХ1 века? В любом случае важно оценить условия преодоления
отмеченного разрыва для формирования эффективной политики.
События
последних свидетельствуют: состязание “служилой” и “олигархической” моделей
элитообразования, , идет с переменным успехом. Если президентские выборы
1996 года явственно обозначили перевес
“олигархической” модели над “служивой”, то в период президентских выборов 2000
года “служилая” модель существенно потеснила “олигархическую”. Есть ощущение, что в условиях современной
России обе они не оптимальны, с позиций недостаточной востребованности
интеллекта. И потому актуальной проблемой является создание
социально-политических механизмов элитной ротации, адекватных потребностям
развития страны в ХХ1 веке.
Качество
правящей элиты в решающей степени определяет историческое будущее России и
потому столь важны исследования и дискуссии по проблемам элитообразования.